Александр Башлачев – “Новый год” (текст)
“Новогодняя баллада”
Стихотворный отчет о встрече Нового года в компании верных друзей,
большого количества крепких напитков
и прочей праздничной атрибутики.
Новый год… И нет чудесней
Дня, чтоб встретить утро песней,
Поспешая в нужный магазин.
Я еще не встал с дивана,
Зажигать пока что рано –
В зажигалке кончился бензин.
В разговоре телефонном
С другом, трезвым и бессонным,
Утвержден момент поднятья чаш.
Следом друг второй. И третий.
Нынче не рубеж столетий,
Значит, будет скромным праздник наш.
В душе, крохотном и душном,
Духом всем своим тщедушным
Закричал (мой ужас был велик),
Рассмотрев в парах горячих
Длинный ряд зеркал незрячих,
Отражавших чей-то жуткий лик.
Сполоснувшись в теплых струях,
(Отраженья – к черту, ну их!)
Я залез в разгромленный буфет;
Волосам добавив лоску,
Я достал из шкафа доску,
Чтоб прогладить брюки и жилет.
Сеть нашел под слоем пыли –
Из приемника завыли
Иностранным голосом враги.
Не успев прибрать берлогу,
Услыхал: к ее порогу
Подошли нетвердые шаги.
В дверь звонок – и входит первый:
На лице застыли нервы,
И во всех карманах пузыри.
В портсигаре папиросы –
В них ответы на вопросы
И забвенье с ночи до зари.
Сбросив куртку вверх подкладкой,
Друг своею мертвой хваткой
Мне пожал стремительно ладонь.
«Нынче крепость белых рухнет», –
Он сказал уже на кухне,
Разжигая газовый огонь.
Я вино достал и пиво.
Улыбнулся гость счастливо
И бокалы выставил на стол.
Мандарины – на закуску.
Не давая пьянству спуску,
Друг упер бутылки тело в пол…
Прямо в глаз он выбил пробку;
Из груди рванулся робко
Яркой нецензурности вокал.
Из его разбитой брови
Полились потоки крови,
Наполняя доверху бокал.
Пластырь, два глотка наркоза –
Рыцарь красно-белой розы
Вновь к осаде крепости готов.
Вылив кровь из тары, просто
Помолчали вместо тоста.
Накатили. Было пять часов.
В шесть пошли встречать отставших,
Нам заранее пославших
От себя большой-большой привет.
Воздух стал свежей и чище;
Небо, снега пепелище
Освещал реклам неонных свет.
До метро трамвай грохочет.
Друг сказать мне что-то хочет,
Но не слышно смысла слов его.
Мрамор грязный в подземелье…
Пьют вдвоем от скуки зелье
Други из стакана одного.
«Здравствуй, друг!» – «Тебе того же…»
Покраснение по коже
Побежало – стыд свое берет:
Пузыри попрятав в сумки,
Перед нами встав по струнке,
Ждут приказа «Вольно!» и «Вперед!»
В ряд идут четыре. Каждый
Был проверен не однажды,
Заслужив прозванье «молодец».
Мы идем единым строем,
Мы спокойны перед боем:
Опыт – он спокойствия отец.
Вдруг волненье в ровном строе,
Всполошились враз герои,
Заблестели пятна ясных глаз:
«Сколько взяли?» «Ящик». «Мало!»
«Одного всегда хватало,
Значит, хватит нам и в этот раз».
Наконец-то дом. И сразу
Огромаднейшую вазу
Наполняем ровно до краев.
Наши взоры нежно грея,
Из бутылок батарея
Ждет своих решительных боев.
Из дальнейшей нашей оды
Помню только эпизоды:
Очень скоро сделалось темно.
Бились мы в борьбе неравной,
Поле битвы нашей славной
Заливало крепкое вино.
Вдруг поток речей подстольных
Громкий бой часов напольных
Перебил – я ставил их вперед.
Снова выбив в стену пробку,
Я локтем нажал на кнопку:
Нынче телевизора черед.
Там каналов очень много,
Но на каждом лик от Бога
Речь, строкой бегущую, несет,
Поздравляя с годом Новым:
Прошлый был опять хреновым,
Стало быть, в грядущем повезет.
Оторвавшись от паркета,
Я пополз к дверям буфета
И заметил чей-то портсигар…
Затянулся – дым жестокий
Превратился в эти строки,
Смазав многоградусный угар.
Перечел, вздохнул и, снова
Перечтя, все слово в слово
Повторил, залез на жесткий стул,
Оглядел друзей храпящих,
И, заткнув экранный ящик,
Со спокойной совестью заснул.
Данил Рудой – 2005
“Новогодний утренник”
Аллегорическая фантасмагория, имеющая отношение
ко многим благородным и неблагочестивым начинаниям
Здравствуйте, дамы! Привет, господа!
Вот добрались и до вас мы. О, да!
Наш знаменитый ансамбль-коллектив
Трезв как стекло и чертовски игрив.
Хоть не заполнен ваш зал и на треть,
Наши моторы готовы взреветь.
Жаль, приглушить нам придется движок:
Утренник детский сегодня, дружок.
Дети готовы. Родители ждут.
Чувствую: ёлку сегодня зажгут.
В заднем кармане с деньгами конверт –
Мы начинаем свой сольный концерт.
Утренник кончен, и зритель прёт вспять.
В три пополудни играем опять.
И, отдыхая от хлопанья рук,
Каждый как хочет проводит досуг:
Сторож поймал на транзистор «Маяк»,
Дед со Снегурочкой хлещут коньяк,
Зайчики трахают Бабу Ягу…
Хочется сдохнуть, но я не могу.
Грустно гляжу на друзей боевых –
Каждый готов скуке врезать под дых.
Мы разбредаемся. Что же потом?
Вот вся картина единым пластом.
Наш нереально душевный певец
Кислым наюзанный в полный песец,
Из унитаза, как кошка, лакал,
И поносил свой великий вокал.
В ахуй накуренный бас-гитарист
Громко орал, что Шопен – это Лист,
Дул и, сквозь дым вспоминая Муму,
Требовал дать по скафандру ему.
Бравый скрипач, в суматохе тех дел,
За пианино поспешно присел;
Струны и клавиши – принцип один,
Если заюзывать с них кокаин.
Сам я, к идеям метясь от идей,
Круглое скушал с одною из фей:
Часик попёрся, часок поторчал,
Что-то поведал, о чём-то смолчал.
После, одежду швыряя в окно,
Мы веселились как кролики, но,
Выждать сумев деликатный момент,
Я навестить свой решил инструмент.
Кротко присев на крутящийся стул,
Крошки кокоса я с крышки стряхнул,
Клавиши тронул, нажал на педаль,
И укатил в бесконечную даль.
В чувство меня барабанщик привёл,
Выпивший залпом портвейна котёл:
Где-то добыв саксофон и трубу,
Он барабанил мне ими по лбу.
Кончился праздник, окончен приход:
Три наступило – нас хочёт народ.
Нынче едины гашиш и кокос:
Нас накрывает подлец-объебос.
Не ощущая ни пальцев, ни рук,
В рваный, косеющий, дьявольский круг
Мы собираемся… Раз, два и три –
Ёлочка, тварь, в преисподней гори!
Данил Рудой – 2009
“Новый год”
(грустные новогодние стихи)
Мы Новый год встречаем вместе –
Один для всех приходит он,
И каждый раз на том же месте
Звучит курантов точных звон,
Искрит шампанское в бокале,
И все вокруг кричат «Ура!»,
И после пляшут в светлой зале
Всю ночь, до самого утра.
Так сказка снежно-ледяная
Приходит людям, как во сне;
Я расскажу тебе, родная,
Как Новый год пришел ко мне.
Я вышел в город ненадолго
За пару дней до торжества;
С небес светили звезды колко,
Лила неон в ответ Москва.
В огнях искусственных тонули
Фигуры редкие людей,
Над ними месяц в карауле
Стоял, кудесник и халдей.
Но, побросав в сугробы маски,
Вдруг замер редкий праздный люд,
Когда средь звезд разбрызгал краски
Подготовительный салют.
Мне было весело и грустно
Глядеть в цветные небеса –
Я часто письменно и устно
Хвалил их сказки, чудеса.
Со мной еще ни разу в жизни
Не приключались сказки те,
И часто я в печальной тризне
Справлял поминки по мечте.
Я верил в сказку, как зануда,
Стоял с протянутой рукой,
Стоял – и ждал святого чуда,
И, не дождавшись, брел домой…
Домой придя под утро где-то,
Я вмиг забылся страшным сном,
И мне приснилось, будто лето
Цветет и пахнет за окном!
Мороз, как змей, пополз по коже,
Я плакал, я не мог молчать:
Я знал, что жизнь никто не сможет
В день летний заново начать!
Но ночь в безмолвия наряде
Дала приют моим мечтам,
И я сидел, сквозь небо глядя,
Желая сказки видеть там…
И я седел и ждал знаменья,
Стаканом лунный свет глушил…
Но звезды были как каменья –
Без веры, пламени, души…
Но вот – Канун! До жизни новой
Осталось несколько часов.
Смеркалось. Ко всему готовый,
Проснулся, отомкнул засов…
Друзья, товарищи тайфуном
Накрыли мой дремотный мир:
Вошли, ударили по струнам
И закатили славный пир.
Я вместе с ними наслаждался
Теплом веселого огня,
Но с каждым мигом убеждался,
Что этот жар не для меня.
Чего-то очень не хватало,
И, осознавши вдруг, чего,
Я понял, как мне было мало
Огня забвенья одного.
Я попросил друзей оставить
Меня с собой наедине.
Я погрузился в мысли – править
В своей придуманной стране.
Но царство стало тьмой кромешной:
Светить отказывался ток.
Сначала тьма, потом, конечно,
Наступит яркой жизни срок.
Остался час. И вдруг как прежде –
Пустынно, тихо… но светло!
Я посмотрел в глаза надежде,
Взглянув в экранное стекло:
Там кто-то в упоенье сущем
Читал торжественную речь
И призывал в году грядущем
Любить друг друга и беречь.
И – наконец-то! – бой курантов,
И счастлив весь честной народ:
О, сколько гениев, талантов
Подарит миру новый год!..
Едва ли больше, чем ушедший.
А злых, воинственных невежд?.. –
Я, словно буйный сумасшедший,
Страдал от кризиса надежд.
Но перестать в надежду верить?
Нет, я не смог бы никогда.
Ее нельзя годами мерить –
Пред ней бессильны все года.
Так думал я, и одиноко
Мне было в этот черный час.
Незатуманенное око
Луны светило, как алмаз,
И звезды стали чуть поярче…
Иль это зрительный обман,
И ни одна не вспыхнет жарче
И не сорвется в мой карман?
И, как покинутый в пустыне,
Молящий чудо вновь и вновь,
Я замолчу, когда застынет
Надежде верная любовь?
Данил Рудой – 10 января 2005 г.